[urumi-tyan]

Сказки все еще молчат, так что, пока я достаточно пьян, решил выложить свою хрень сюда.

Рискнем прикоснуться к моему графоманству?

Бета - L'elfe
Размер - мини (или даже скорее драббл)
ГП/ДМ
PG-13

Все знали, что это одержимость. С нашей самой первой встречи. Я предлагал ему свою дружбу, но он отверг меня. Худой мальчик в смешных очках, он был нелеп и этим завораживал. И я не смог выкинуть его из головы. Каждый раз, когда я видел его, ко мне приходило желание спрятать его от мира. Я наблюдал за ним всё время. И всегда, когда ему приходилось тяжело, я умирал от бессилия – от того, что я не могу прийти ему на помощь, не могу взять его проблемы на себя, от того, что он не принял бы моей помощи.
О да, я любовался им. Подчас он встречал мой взгляд и тогда тепло в его глазах, предназначенное для кого-то другого, сменялось ненавистью. Он сам навязал мне эту роль, отвергнув меня однажды. А я не мог ему простить. Я не мог уронить собственное достоинство, ползая перед ним как эти двое. Но я продолжал надеяться. Уж не знаю, был ли это азарт, или ли мне в самом деле нужен был он. И я не позволял ему себя забывать.
Последний год в школе мне пришлось жить без него. Я мучался, ожидая его возвращения. От него не было никаких вестей, неизвестно даже было, жив ли он. А я болел им ещё сильнее. И когда он, наконец, появился в школе, я наплевал на приказ, я просто не смог уйти. Тогда, в Выручай-комнате, когда меня со всех сторон обступил огонь, я увидел смятение в его глазах. Он испугался не за себя – за меня. Он не побоялся броситься в огонь, он схватил меня и усадил на метлу позади себя. Я держался за него обеими руками и был на седьмом небе от счастья, а не в огне и битве. Больше не надо было его ненавидеть... Лишь бы он позволил обнять себя ещё раз, а потом я готов был снова отправиться в самое сердце пламени. Я к нему прижимался отчаянно, обнимал его, и спина его была расслаблена, будто вовсе и не отталкивало его то, что прикасался к нему сейчас его самый злейший школьный враг... Теперь у меня есть подходящее воспоминание для Патронуса.
И ещё одно. Это произошло через несколько дней. Я предложил встретиться, и он согласился. В тот вечер мы выпили слишком много и я обо всём рассказал, а он в ответ поцеловал меня. Как же я был счастлив! Мы гуляли, прячась от дождя под одним зонтом, и больше не ссорились. Мы спотыкались и налетали на прохожих, они нас узнавали и неодобрительно отзывались о нашем состоянии. А нам было плевать на всё, мы были рядом и срывались на бег, держась за руки. Потом мы даже выкинули бесполезный зонт – мы оба были слишком пьяны для того, чтобы держать его ровно, и уже были мокры до нитки. Он был замёрзший и податливый, он улыбался, подчиняясь моим рукам. И я упивался близостью с ним, вознаграждая себя за семь лет тяжких метаний. Он предложил остаться с ним, и я согласился.
Но с каждым днём, проведённым вместе, сказка всё быстрее сменялась рутиной. И мне пришлось принять непростое решение…
Я поклонялся ему как богу. Любовь к нему была смыслом моей жизни, я успел испытать широчайший спектр чувств – я был и неистово влюблённым подростком, и любящим человеком, прошедшим уже через буйный период взросления, я был даже ребёнком, наивно и непритворно предлагающим дружбу и козыряющим всякой ерундой, чтобы привлечь его внимание.
Я не мог позволить рутине лишить меня этого сокровища.
Последний оргазм, феерия чувств... Я не стал применять магию, я хотел пережить этот момент, ощущая тепло его тела и чувствовать, как оно медленно остывает и превращается в лёд.
Я поцеловал его и произнес:
- Ради нас. Во имя нашей любви.
Я задушил его своими руками. Он совсем не сопротивлялся, он смотрел в мои глаза до последнего. Мышцы его сжимались и я извергался уже не в него, а в тело, испускающее свой последний вздох. Я кончил, а он умер.
В Азкабане темно и сыро. Промозгло, гнило… И много времени на размышления. И всё больше я убеждался, что поступил правильно.
Мы никогда не ссорились, будучи вместе. Просто не успели. Его не было раньше со мной, нет и сейчас. Я убеждён – я буду любить его вечно. И уверен в нём – он тоже любил меня. И эти воспоминания, что у меня остались, сохраняют мой разум.

P. S. Можно беспощадно высказывать свои мнения, мне надо понять, над чем работать.